Форум

ветеринарные рассказы

GOZIK: предлагаю почитать ветеринарные рассказы автор Рудницкая Любовь.

Ответов - 94, стр: 1 2 3 All

Vlada: Какие рассказы...Их не поймет только черствый человек

Fyrija: Annett Спасибо,очень интересные рассказы

GOZIK: Бедность автор Рудницкая Любовь. За всех коллег не поручусь, но большинство из нас не любят оказывать ветеринарные услуги тому слою населения, который в новостях дикторы называют "за чертой бедности". И дело тут не в гонораре. Дело в невозможности провести нормальную диагностику и назначить адекватный курс лечения. Анализы нынче дороги, также как и УЗИ, эндоскопия и другие порой нужные исследования. Иногда удается договориться в клиниках сделать скидку, иногда - нет, но, точно знаю, в аптеках лекарства бесплатно не дают - даже самые дешевые. А нет лекарств - нет лечения, но смотреть как умирает твой пациент - умирает из-за того, что у хозяина пенсии хватает ровно на то, чтобы не загнуться с голоду... Это страшно. Это стыдно. Хочется взять в руки что-нибудь стреляющее и идти заново громить Зимний, а приходится брать телефонную трубку и искать нужные препараты. Звонить знакомым и знакомым знакомых с одним вопросом "У Вас случайно не осталось....?", вешать на зоозащитных форумах панические посты "Срочно нужны..." и тщетно рыться в собственной аптеке, которая и так уже почти пустая... Но самое противное - это приехать на такой вызов - к умирающему животному, за которого физически не могут платить - и понять, что этого владельца уже "развел" на деньги кто-то из нечистоплотных коллег. Эта история произошла в прошлом году - в день, когда выпал первый снег. Обычно данный период у меня совпадает с заболеванием, которое я называю "какая-то фигня с суставами" - это значит, что, вместо того, чтобы ходить как все нормальные люди, я ползаю с палочкой и матюкаюсь. Пара дней на нужных таблетках - и трость опять поселяется в шкафу до следующей зимы, но прежде, чем это произойдет - я злобный монстр. Подруга Ольга меня не боится - она, как психиатр со стажем, и не то еще видела, поэтому на предупреждающее рычание "Я не в настроении" в тот день она ответила "А мне пофиг, я через десять минут буду". И действительно, пришла. Причем не одна, а с двумя своими таксиками, которые, несмотря на то, что я их ежегодно колю в попу, почему-то меня очень любят и неизменно выражают свои чувства путем вылизывания всех частей обожаемого доктора, до которых могут дотянуться. Дабы они смогли выполнить эту свою обязанность, мне пришлось сесть на пол. А Тинки и Лада скакали вокруг, периодически наступая своими кривульками на мои больные колени. Я морщилась, но терпела - не каждый день меня так любят, приходится соответствовать. Когда собаки успокоились, мы с Олей смогли добраться до кофе и я поинтересовалась - с чего это она решила лишний раз потрепать свою нервную систему общением со злобной мной. Ольга помрачнела. Ольга задумалась - видимо подбирала слова. И, наконец, выдавила "Надо усыпить собаку". И замерла. Я бушевала, орала и материлась. Я еще и ногами бы потопала, но, по понятным причинам, сделать это было затруднительно, поэтому пришлось ограничиться словесным выражением негативных эмоций. Таксики, благоразумно спрятавшиеся под стол, синхронно выглядывали из-под скатерти и удивлялись. Минут через пятнадцать я выдохлась - морально и голос сел немножко. Тинки и Лада получили по печенюшке с йогуртом - заначка для пациентов, а Ольга - очередную чашку кофе и злобное шипение на тему "зараза-ты-же-знаешь-что-я-не-усыпляю". Все это время подруга флегматично курила - ждала пока я спущу пар и смогу ее выслушать. Когда мой словарный запас истощился, она донесла до меня, что собака - очень старая, уже две недели лежит пластом, а хозяйка больше не может смотреть как та мучается. Что, дескать, приезжал доктор, животину лечили, но без толку. Я молча слушала, мысленно пытаясь подобрать аргументы для отказа. Не вышло. Олина фраза - "владелица - пенсионерка и денег у нее больше нет" - заставила задуматься, а слова "бедный зверь будет умирать, потому, что за него некому платить" - сподвигли меня на сборы.


GOZIK: Звонок в клинику на предмет покупки препарата для усыпления - вдруг лечить действительно не получится... сопровождающийся непарламентскими выражениями процесс натягивания одежек... быстрый взгляд в сумку - все ли на месте... две минуты на макияж - я ж в клинику, так же коллеги... и все, я готова - если не к обороне, так к труду точно. Лифт работал, Олина машина стояла рядом с подъездом и было даже не очень скользко - закон подлости в тот день, видимо, не особо действовал. Я уместила себя на переднее сиденье и вытянула ноющие ноги, на которые сзади тут же переползли таксики. Машина тронулась - Тинки и Лада сползли на пол, ибо плацдарм для двух толстых поп был явно маловат. Ольга остановилась и собачки, порыкивая друг на друга, залезли обратно, в очередной раз топча лапами мои больные конечности. Пришлось изобразить из себя телепузика - обнять их и прижать к себе, при этом поминая добрыми словами мою бабушку, которая в свое время дала мне почитать Хэрриота. Хорошо хоть я в детстве не особо впечатлилась книжкой про каскадеров - сейчас было бы намного хуже. Пока я вспоминала какой литературой бабуля утоляла мой информационный голод в начальных классах, мы доехали до клиники. Кажется, знакомый администратор, которому я позвонила и попросила принести прямо в машину нужный препарат, немного обалдел и оскорбился, потому как, вместо приветствия, он назвал меня "нахалкой", "придурошной теткой" и еще некоторыми нехорошими словами. Правда, лекарство принес - и то хлеб. Дорога до клиента заняла минут пять, а вот вытряхивание доктора из машины - все десять. Ноги болели, тряслись и предательски не хотели сгибаться. Наконец, я вытащила себя из машины и даже помогла заманить в нее таксиков, ибо их жизнерадостное присутствие в квартире, где умирает собака было как-то не совсем уместно. Сделав пару шагов в сторону подъезда, мы поняли, что баба Яга Тинки и Лада против - в спину нам ударил двухголосый хор собачьих матюков. Они явно ругались - просят и зовут не таким тоном. Проигнорировав вопли таксиков, Ольга решительно двинулась дальше, а я оглянулась - в боковое окно машины была видна жалобная мордочка Тинки, Лада сидела у него на голове и отчаянно барабанила лапами по стеклу. "Разнесут машину в клочья - флегматично сказала Оля - сто процентов". И принялась рассказывать о том как ей пришлось менять обивку сидений после того, как она оставила своих питомцев одних в прошлый раз - в магазин ходила, за булочкой. Дверь нам открыла заплаканная старушка - никакой надежды в глазах, только обреченность. "Доктор, Вы только сделайте так, чтобы Марточка больше не мучалась. Я заплачу Вам, Вы не думайте...". Древняя мебель в чистой прихожей... разношенные тапочки... телевизор "Рекорд" в гостиной... цветы в горшках на подоконнике... выцветшие обои... вымытый до блеска линолеум, покрытый самодельными ковриками... фотография молодого военного в простой деревянной рамке - "это мой муж"... расшатанный стол... стерильная нищета... Я не сразу увидела собаку - она лежала на кровати, прикрытая одеялом. Симпатичная пушистая дворняжка - некогда белая, а сейчас непонятно серая, худая до безобразия, очень старая - зубы стерты почти до основания. Стандартная процедура осмотра настолько привычна, что позволяет не думать о том, что делаешь, но в этот раз, подсчитывая редкий пульс и слушая сиплое дыхание, я заставила себя не смотреть по сторонам и думать только о собаке - слишком бедно было вокруг, слишком тяжело, слишком страшно. Температура - сильно пониженная, глаза открыты, но на свет реагирует только один, болевой чувствительности в правой половине тела нет, опухоль молочных желез, печень увеличена, неровная, бугристая, челюсти плотно сжаты - как-будто из-за сильной боли. Безнадежно - скорее всего, инсульт. Это помимо всего остального - хронического. По привычке почесывая собаку за ухом, я начала расспрашивать хозяйку - когда началось, какие симптомы, чем лечили, кого вызывали. Как оказалось, две недели назад на прогулке Марта упала и больше не вставала, приехавший по вызову врач покрутил носом, взял полторы тысячи и на вопрос "что делать с собакой?" сказал "подавайте ей то, что принимаете сами". И ушел. Второй доктор - уже на пятьсот рублей дороже - поставила диагноз "пиометра" и выписала кучу лекарств, которые владелица купила, ухнув на них всю пенсию и остатки жалких накоплений. Метрогил, цефатоксим, гептрал, милдронат, рибоксин, но-шпа, актовегин, раствор Рингера, стабизол, липофундин, витамины, гамавит... Честно проделав весь курс, хозяйка не заметила улучшений. Более того, собаке явно стало хуже - "еще вчера Марточка со мной разговаривала, шевелилась, а сегодня...".

GOZIK: И откуда, интересно, беруться такие коллеги? Ведь все мы приходили на первый курс с фанатизмом в глазах, начитавшись Хэрриота и мечтая спасать, а не зарабатывать деньги. Постепенно покрываясь налетом цинизма, наши души наращивали плотную шкуру - иначе никак, но все равно оставалось сострадание, жалость, любовь к животным и готовность помогать. Куда все это девается из некоторых людей? Как так получилось, что желание поменять одну машину на другую или купить путевку в какую-нибудь Турцию вытесняет эти качества? Почему приоритетом в работе становится не лечение как таковое, а получение за него денег - и побольше, побольше? И не скажешь - поколение такое, ведь я знаю ровесников, готовых сидеть ночь напролет с умирающей животиной, зная, что гонораром будет чашка кофе и спасибо. Это точечная мутация наверное какая-то, выражающаяся в отсутствии души... Хозяйка Марты, дрожащей рукой поглаживая по голове свою собаку, спросила "скажите, я не зря делала эти уколы? они могли помочь?". И что ответить? Сказать, что оба врача - бараны и придурки - просто бесстыдно развели ее на последние деньги? Что собаке их лечение в любом случае не помогло бы? "Нет, что Вы, просто Марта очень старенькая - сердце не выдержало". Это не цеховая солидарность - с коллегами я еще поговорю, благо телефоны и фамилии сохранились. Это - для хозяйки, чтобы она не чувствовала себя еще хуже. Она сделала все, что могла, нельзя дать ей понять, что все ее хлопоты, вся ее забота были напрасными. Глядя как старушка прощается с любимой собакой, я набирала в шприц препарат и старалась не реветь - успеется еще. Старушка что-то шептала на ухо Марте - может просила прощения, а может - обещала, что они скоро увидяться. Ольга, до этого тихо сидевшая в углу, подошла, обняла хозяйку за плечи и они вместе ушли на кухню - спасибо тебе, Оля. Я погладила мягкие собачьи ушки и ввела в катетер лекарство. Две минуты - проверка корнеального рефлекса - все. У меня еще есть время, чтобы вытереть слезы. На кухне молчали - слышались только частые всхлипывания. Я, стараясь не шуметь, натянула куртку, сунула ноги в ботинки и похромала к выходу - до дома доберусь как-нибудь сама. Меня догнали на лестнице и попытались всучить гонорар. "Доктор, куда же Вы? Я же не расплатилась еще...". Стало совсем муторно и меня прорвало. Я опять шипела и плевалась ядом, бессвязно пытаясь доказать, что я и так вполне достаточно зарабатываю, чтобы не брать плату за убийство собак . Тем более, если это последние деньги забытой государством пенсионерки. Но меня не слушали и не слышали - старушка настойчиво совала мне мятую тысячу. Я не сдавалась и деньги не брала. Ольга, которой, видимо, надоело слушать весь этот бред, решительно нажала кнопку вызова лифта и, когда он подъехал, впихнула туда меня, при этом оттесняя бабушку и прикрывая тылы. До первого этажа мы ехали молча, а внизу Оля пробурчала, что "позвонила соседке - она придет бабулю утешить" и спросила сколько она должна мне за вызов. Я мрачно ответила - двести грамм коньяку и компания таксиков на весь оставшийся вечер. Так оно и было. До трех ночи мы усугубляли "Бержерак", рыдали и обнимались с таксиками, которые были счастливы такому вниманию и недовольны, что от хозяйки и любимого доктора разит перегаром. Тяжелое похмельное утро началось со звонка постоянного клиента, но это уже другая история.

Fyrija: GOZIK реву...

Vlada: Сколько таких "ветеринаров"((( У соседей собаку одна такая красавица лечила 2 мес, вытягивая хорошенькие суммы. Отправила к своему вету - через неделю соба была здорова! Ну как так можно? Есть ли совесть у таких "ветов"?????

GOZIK: Vlada как можно, искренне не понимаю((( а про совесть ... они не видят то что видем мы. мы видем члена нашей семьи, еще одного ребенка ... они же только денежные знаки. Самое ужасное, что таких людей много и не только среди ветврачей, людей для которых чья-то беда всего лишь способ на этом заработать. Просто бездушные люди.

GOZIK: Студенческие байкиавтор Рудницкая Любовь. Мое обучение в Санкт-петербургской вет.академии отнюдь не было сплошным праздником. Всякое бывало - двойки, прогулы, целый роман с преподавателем и два до сих пор нежно любимых мной мужчины, которые об этом факте знать не знают... Но, тем не менее, каждый раз приезжая в это заведение, я как-будто возвращаюсь домой. Гадюшник редкостный, но свой, родной, черт возьми. Знакомые морды, местами даже лица, знакомые облупившиеся стены с опадающей штукатуркой и гордыми новыми стеклопакетами, тощие лошадки, не менее тощие студенты.... В общем, здравствуй, мама, возвратились мы не все. Отвлеклась я чего-то. Итак, студенческие ветеринарные байки. Для людей, к ветеринарии, медицине, биологии и селькому хозяйству отношения не имеющих, фактически не смешные. Байка первая. Корова Копилка Есть такая вет.дисциплина - клиническая диагностика. Это всяческие анализы, перкуссии, аускультации и другие в теории интересные вещи. В теории - потому, что изучали мы их применительно к коровам, лошадям, свинкам, овечкам и курицам. Нафиг надо, сказала я и положила на этот предмет то, что у меня природой не предусмотрено. И пошла читать умные книжки, где все то же подробно расписывалось для собаков и кошков. Чувство, что я умнее всех продлилось не долго, ибо студентам по окончанию курса этой самой клинической диагностики, в принудительном порядке вменялось написать работу по исследованию животного. Сельскохозяйственного. Для этого, соответственно, планировался выезд туда, где у НИХ гнездо где ОНИ - эти животные - живут, т.е. в колхоз. Надо сказать, что к коровам, которых и предполагалось исследовать, я всю сознательную жизнь относилась с большим пиитетом, а, проще говоря, просто их боялась, как логично может бояться существо весом в 48 кг другого существа, тяжелее его в 10 раз. Мне достались полтонны по имени Копилка. О нелепости клички я не задумывалась, пока не попыталась провести предусмотренное методичкой ректальное исследование - в этой корове действительно было очень много ... всякого, это всякое она и выложила аккуратно мне на халат. Почему-то меня данная, несомненно впечатляющая, демонстрация возможностей коровьего организма не остановила. А жаль, ибо дальше было только хуже. Одевая перчатки, я попыталась представить себя сельским вет.врачом. Представлялось плохо, получалось еще хуже. Именно тогда я поняла, почему г-н Хэрриот просил владельцев держать хвост своего животного. Это такая часть коровьего тела, которая специально заточена для того, чтобы бить врача по лицу. Теперь я понимаю, что чувствут муха, присевшая на корову, и, вместо эволюционно важного для мухи отложения яиц, получила по фасеткам обоср....ным вонючим липким хвостом. Дивное ощущение, надо сказать. Протирая глаза полой халата и вежливо сплевывая на пол, я провела беседу со своим подсознанием, убедив себя в том, что мне ЭТО надо. Вдохнула, выдохнула, подтянула перчатки и ринулась в жопу, в бой. Корова Копилка, кокетливо подмигнув анусом, наступила копытом мне на ногу, перенеся на нее свой немалый вес, тем самым, показывая, что не оценила порыва. Это было больно. Вернее, БОЛЬНО. Хорошо, что пол был покрыт ровным толстым слоем некоего продукта, что значительно смягчило давление. Как интеллегентная девушка с дворово-дворянским воспитанием, я ругнулась матом про себя и дрожа голосом попросила Копилку немного отойти и дать мне закончить исследование, а то плохо будет. Ага."Мирный Китай делал агрессивной Америке четыреста сорок седьмое серьезное предупреждение". Проматерившись уже в голос, я попыталась сдвинуть этого монстра со своей многострадальной ноги. Почувствовала себя лилипутом, обиделась на родителей, за то, что я не двухметровый мужик, а хрупкая женщина и со всей дури стукнула Копилку перкуторным молотком по скакательному суставу. Оказывается сустав не просто так называется - с его помощью ОНИ действительно скачут. Ноге сразу стало легче. Законно собой возгордившись, я решила, что это было знамение господне и ну его нахер, ректальное исследование. Чего я там не видела? Один фиг, содержимое кишечника уже было равномерно размазано по мне, при этом подсознание подло подкидывало строчки из бланка анализа кала: "количество", "цвет", "запах", "консистенция"... Причем, само же эти строчки и заполняло: "до фига", "коричневый", "зловонный", "кашицеобразная"...

GOZIK: Решив, что животное, в котором столько г...на, однозначно не может быть добрым, белым и пушистым, я решила ограничиться беглым поверхностным осмотром и аускультацией. Последнее было ошибкой. В тот момент, когда я прикоснулась фонендоскопом к широкой Копилкиной груди, она устала. Притомилась настолько, что решила отдохнуть, привалившись боком к стойлу. Противно сипящая и дергающаяся, но, тем не менее, мягкая прокладка между жесткими досками стойла и коровьим боком, порадовала Копилку настолько, что она глубоко вздохнула и сказала "мууу" всему окружению. В это время прокладка, то бишь я, судорожно пыталась сократить диафрагму и другие, ответственные за дыхание, мышцы, при этом ощущая как трещат ребра и темнеет в глазьях. Волшебная палочка в виде перкуторного молотка не могла выручить однозначно, т.к. для того, чтобы правильно применить сей спасительный прибор, нужно было как следует размахнуться или хотя бы достать его из кармана, что по понятным причинам не представлялось возможным. Я могла только дрыгать ступнями и двигать глазными яблоками. Экономя остатки кислорода, я молча дрыгала и двигала, при этом грустно вспоминая, что я в этой жизни сделала плохого, что не доделала вовсе, а чем, в принципе, можно гордиться. Выходило как-то фигово. Нелепая смерть. Я уже даже представила как будут ржать мои знакомые, когда узнают, что меня завалило коровой. А потом пришел ангел в виде скотницы Тамары, которая, выдав несколько непечатных матерных связок, двинула Копилку в бок дубиной. Никому в жизни я не была так рада, как этой милосердной, насквозь пропахшей перегаром женщине. Хватаясь за стенку стойла, я выдала порцию спасиб и кашля. Скотница Тамара, вильнув филейной частью в трениках, сказала что-то о том, что, дескать, городские эти хлипкие какие-то, связав эти четыре слова качественными матюками, и ушла к свету в конце туннеля к выходу из коровника. Дальше было не так интересно. Дальше меня просто обслюнявили, сняв правую половину макияжа - видимо, в качестве извинений и заверения в нежных чувствах. Потом мне дунули в макушку, окончательно превратив прическу в подобие гнезда, на которое не польстилась бы даже самая неразборчивая бездомная птица. Затем попытались на меня написать, но я, уже будучи дамой ученой и готовой ко всяческим коровьим подлостям, ловко увернулась от струи, попутно чуть не уронив преподавателя в навозный сток. Еще меня пытались жевать и мычать в ухо. Все это меня уже не волновало. Все было пофиг, пока я не села в маршрутку... В общественном транспорте было не пофиг, а стыдно. В особенности тогда, когда через 200 метров из автобуса повыскакивали все пассажиры и видимо серьезно задумался над этим водитель. В метро я ехала в пустом вагоне, а потом топала пешком 8 остановок, т.к. из маршрутки меня вежливо попросили выйти. Дома меня укусила любимая кошка. И вот когда я, очищенная от колхозного говнища, благоухающая на километр Gucci, уже лежала в теплой мягкой кровати в обнимку с умной ветеринарной книжкой, думалась мне одна интересная мысль. А на фига мне эта профессия? На фига работать там, где меня злобно облаивают, кусают, царапают, топчут и пытаются убить? Где умирают сами - в мучениях, или просто тихо закрыв глаза на последнем выдохе... Зачем? Почему я? А потом вдруг почему-то вспомнилась основательно подзабытая книга без преувеличения великого хирурга Амосова "Мысли и сердце" - "Вчера заботы... Завтра... Всю жизнь... И в них счастье...." И его же: "А что главное? Может быть совесть?". пы.сы. Курсовик я все-таки написала. По исследованию собаки. И защитила его на законную пятерку.

GOZIK: Байка вторая. Демон костяные уши, зверские сперматозоиды и иные трудности гистологии. Чудесный предмет гистология с курсом цитологии и эмбриологии - все такое непонятное, странное и дает простор для студенческого воображение, которое зачастую вполне заменяет знание предмета. Каких ляпов только не делают студенты, изучая эту несомненно нужную науку. Тут и внутриутробное развитие сперматозоидов в организме самца, и квадратный эпителий, и "пупырышки", и "фиговинки", и "такие штуки... как их.... ну.... штуки... аааа, карункулы". Первый семестр гистологии у нашей группы вел чудесный человек Иванов Валентин. К сожалению, я запамятовала его отчество, очень надеюсь, что он не обидится, ежели попутным ветром его занесет на мою страницу. Поэтому я заранее перед ним извиняюсь за то, что буду его называть по фамилии или имени без отчества. Преподаватель сей был очень эрудирован, умен и обладал совершенно замечательным чувством юмора, поэтому значительная часть гистологических историй произошла именно в этот период. Он мог так тонко издеваться на студентом, что а) тот не сразу понимал, что над ним издеваются, б) не обижался, ибо по делу. Надо мной г-н Иванов почему-то не глумился, более того, отметил, взял в оборот и мы составили некий тандем по оттачиванию нашего извращенного чувства юмора на бедных студентах. Может потому, что я сидела на первой парте и действительно по-настоящему увлекалась гистологией, а может в связи с тем, что по возрасту я была ближе к нему, чем к своим одногруппникам. Чуть позже к нашему странному симбиозу присоединилась моя лучшая подруга Семенова Алиса. Мы даже друг без друга скучали. Другие студенты Иванова почему-то боялись, сидели тихо и не давали простора для издевательств, ибо бить слабых удел, собственно, слабых. А с Алисой и мной, видя что можно расслабиться, народ оттаивал, выпадал из ступора, начинал веселиться и получал по полной программе. Надо признать, такая политика приносила свои плоды. Занятия были интересными, веселыми и очень информативными, что не могло не сказаться на успеваемости. Больше всего мне запомнились несколько эпизодов, произошедших с моими друзьями или лично со мной. Я там была, мне виднее. Проходили мы оплодотворение. Сами понимаете, для шуток тема вполне благодатная. Моя подруга Алиса, будучи вызванной "на ковер" для опроса по настоящему предмету, решила весь данный процесс запечатлеть художественно. Видимо для наглядности. Ради этого на доске был изображен зверских размеров круг. Мясорубку в армии два года моя подруга явно не крутила, поэтому фигура получилась, мягко говоря, кривая. Гордо оглядев результат трудов своих, Алиса добавила внутри уже нарисованного круга еще один и уточнила, что это яйцеклетка с оболочкой. Дальше, как говориться, процесс пошел и Остапа понесло. На черном поле доски были последовательно нарисованы маленькие кружочки с хвостиками, которые, судя по всему, должны были обозначать сперматозоиды. Алиса, встав в позу Ленина на броневике и тыча указкой попеременно то в доску, то в преподавателя, начала комментировать свое творение. Это было похоже на детскую страшилку про черный гроб и красные зубы. Нам было сказано, что "они идут", потом мхатовская пауза и следующее "идут" приобрело зловещий оттенок. Если честно, то у меня по телу пошли мурашки. Голливудский триллер с половыми клетками в главной роли. "Они подплывают к яйцеклетке".... тревожная пауза.... "подплывают".... "подплывают"... Обычно терпеливый Иванов, видимо не чаявший уже дождаться окончания ужастика, жалобно дал наводку "и что? что они делают?". Алискина фраза "прогрызают стенку яйцеклетки...." сопровождалась ТАКИМ взглядом, что народ почему-то не захотел смеяться, а вовсе даже взгрустнул. Мужской половине стало неуютно, а женской откровенно жутко. Валентин, сочувствуя, погладил Алису по плечу и пожалел "какие у Вас, Семенова, были страшные партнеры". Занятие было сорвано, зал рукоплескал, Иванов довольно ухмылялся, а моя подруга как-то притихла, видимо, вспоминая свой последний роман. На следующем занятии, посвященном той же теме, я была жестко поставлена в тупик вопросом преподавателя о том, что же делают остальные сперматозоиды, пока один везунчик таки оплодотворяет. Мысли были разные. От самых извращенных - ну...сами понимаете.... они же все там мальчики вроде как, до искренне невинных - водят хороводы, цепляясь хвостиками и поют гимн плодородию. Из всей гаммы ответов нужно было выбрать если уж не сильно правильный, так по крайней мере, забавный. Поэтому я остановилась на том, что они - сперматозоиды - держат свечку счастливчику и помогают ему советами, дабы процесс проходил в теплой, дружественной атмосфере. Судя по отсутствию наказания в виде гром, молний и неудов, ответ Иванова вполне устроил. Кстати, а что они делают на самом деле?

GOZIK: Моя одногруппница Галина Смирнова была человеком серьезным и целеустремленным. Собственно, почему была? Она и сейчас живет и здравствует, чего я ей желаю от всей души еще лет этак на 70. Тем не менее, с Галей периодически случались забавные ситуации, происходящие не от глупости, незнания материала или робости, а из-за патологического нежелания подумать перед тем как сказать. Хотя бы минуту. По мне так лучше выглядеть правильным тормозом, чем заработать такое прозвище даже на короткое время. А прозвище было что надо, я вам скажу. Но сначала история. Мы тогда проходили соединительную ткань, к которой, как известно, относятся жировая, костная, хрящевая ткани, кровь и т.д. Галя стояла у доски и добросовестно отвечала из чего сделана природой та или иная структура организма. Надо сказать, отвечала она правильно, по учебнику и достаточно объемно. Я даже заслушалась. Поэтому, когда Галя сказала, что ушная раковина состоит из костной ткани, я растерялась и полезла щупать ухо своего соседа по парте. Лопушок был вполне себе гибкий. Прикинув, что у соседа вполне может не хватать кальция, я схватилась за свой. Он тоже явно был не похож по консистенции на бедренную кость. Галина поняла, что сказала что-то не то и замолчала. Иванов поднял на нее глаза от журнала, внимательно оглядел нежное девичье ухо своей студентки и вынес вердикт - "Смирнова у нас - демон костяные уши". Ржали пару человек и я - видимо остальные еще не добрались до произведений Успенского. Остальные тихо хихикали. Прозвище приклеилось, но ненадолго, ибо, как Вы помните, для нормального функционирования данный герой трилогии про Жихаря должен был всех презирать, а Галя на нормальный качественный игнор способна не была. Поэтому, когда эта история забылась, мы перестали вспоминать демона с костяными ушами и переключились на других наших сотоварищей, представляющих из себя более благодарные объекты для шуток. А я, как Василиск из того же Успенского, все помню. Ну не давалась мне гистология эмбриогенеза. Ну вот хоть тресните меня. Хоть убейте об стену. Все эти гаструлы, бластулы и другие шутки природы вызывали у меня жуткую зевоту и качественный здоровый сон. Однако, эктодермальные зачатки совести не позволяли расслабляться и я честно, взяв себя в руки, выучила эмбриологию амфибий и земноводных. Ну и ответила ее, одним махом убив несколько зайцев: 1) успокоила совесть, 2) получила хорошую оценку, 3) добыла гипотетическую индульгенцию на опрос по грядущей теме. Облом получился в том, что индульгенция была действительно гипотетической. О чем я и узнала на следующем занятии, получив приглашение к доске для ответа по теме "эмбриогенез птиц". Почесавшись указкой (ох уж эти удобные указки, с поперечным сечением 2 х 2 см и длиной полтора метра!) , поковырявшись ей же в носу, я поняла, что меня может спасти только плакат. Наглядное пособие, иллюстрирующее данную тему, висело над шкафом. Шкаф был высокий, а я наоборот была, есть и буду низкая, причем еще и с плохим зрением. Посему на расстоянии я не видела ничего ,кроме расплывчатого прямоугольника, а подпрыгивания возле шкафа с намерением все-таки разглядеть что же на нем нарисовано, мало того, что выглядели крайне глупо, так еще и не увенчались успехом. Нести чушь не хотелось - не позволяло тщеславие почти круглой отличницы. Пришлось действовать хитростью. Гордо выставив свой третий размер бюста в сторону преподавателя, я, менторским тоном профессора, читающего неразумному студенчеству фиг знает какую по счету лекцию, честно сказала все, что знала по данной теме. "Вылупился цыпленок из яйца, посмотрел на мир, матюкнулся и залупился обратно". Потом было напряженное молчание будущих коллег, мои умоляющие понять шутку глаза и "четверка за юмор". Как на духу - я до сих пор не знаю эмбриологию, но вот про ткани и клетки - ночью разбуди - буду рассказывать пока не уснете.

GOZIK: Байка третья. Хрен с винтом и другой анатомический треп. Анатомия, как известно - это такая замечательная дисциплина, которая по учебному плану растянута на полтора года, а изучается один фиг всю оставшуюся жизнь. Уж больно она геморройная обширная. Одна остеология чего стоит, а ведь еще есть суставы, связки, фасции, мышцы, различные нужные органы, сосуды и самое страшное - нервная система. Лично по-моему, совершенно невозможно запомнить все даже по собакам и кошкам, не говоря уж о сельскохозяйственных животных, которых - кто бы сомневался - преимущественно и изучают. Приятель Вова, на момент моего поступления заканчивающий первый мед, глянул как я учу кости конечностей у 7 видов животных сразу, сделал брови домиком и вежливо уточнил на хрена мне это надо. Т.е. зачем мне строение пальцев одновременно коровы, лошади, овцы, козы, свиньи, курицы, когда для практики нужны будут только пальцы собаков и кошков? Я то что... Я не знаю. Сказали, что надо учить - я и учу, вернее, зубрю. Что забавно, сейчас у меня в голове из курса анатомии осталась только спланхнология. Кто не в курсе - это наука о строении внутренних органов. Ну еще вены знаю, в которые гипотетически можно поставить катетер. Но это теперь, а тогда я была ходячей анатомической энциклопедией. Ровно до экзамена, который, к слову сказать, мне сдавать не пришлось, ибо на протяжении полутора анатомических лет я ходила в студенческое научное общество и делала доклады на конференциях. Кроме, собственно, костей, мышц, артерий, нервов и иже с ними, вбитых качественной зубрежкой в мой многострадальный мозг, тепло вспоминается еще заведующий кафедрой анатомии Зеленевский Николай Вячеславович. Это специальный мужчина для эротических фантазий прекрасного пола - высокий, красивый, элегантный, с таким бааархатным голосом, вызывающим нашествие мурашек, и кошачьим прищуром. Я, как человек постоянно околачивающийся на кафедре, была, так сказать, под воздействием. Ежедневным и постоянным. Надо признать, что никаких вольностей себе профессор Зеленевский не позволял, но мое естественное кокетство им благосклонно принималось. Это был такой ни к чему не обязывающий легкий флирт, приносящий удовольствие именно своей необременительностью и невозможностью развиться во что-то большее. Однако со стороны наши отношения выглядели, судя по всему, неоднозначно. Помнится, уже, будучи курсе на третьем, я пошла на кафедру вскрывать внезапно почившую бордосскую дожку. Причина смерти собаки была ясна, но кому-то из персонала требовался собачий скелет, а владельцы решили не заморачиваться с похоронами. Поэтому я решила убить двух грызунов одновременно - помочь этому кому-то сделать анатомический препарат и заодно вспомнить все. Заняла цинковый столик в прозекторской, взяла в помощь пару толковых первокурсников, не зеленеющих лицами при виде вскрытой брюшной полости, и начала кромсать труп, который в связи с почти летними погодными условиями уже начал чуток подванивать. По окончании процедуры я оставила студиозусов чистить кости с наказом не растерять части собаки, а сама решила помыть лапки и благополучно смыться до дому, ибо необходимости в моем присутствии уже не было. Как назло в прозекторской сломалась раковина и смывать кровищу нужно было в учебной комнате рядом. Глянув на часы, я прикинула, что занятия в ней уже должны закончиться и там просто сидит народ, заучивая всяческие pelvis'ы, vertebr'ы и другие единицы сельскохозяйственных скелетов. Ага. Оказывается часы имеют свойство нагло врать. Открыв пинком дверь в учебную комнату - дабы не запачкать ручку двери - я увидела офигевшие физиономии первокурсников и профессора Зеленевского с не менее удивленным лицом и тазом коровы в руках. В полной тишине удар двери об угол стеклянной витрины прозвучал неуместно громко. Я застыла на пороге с поднятыми на манер пленных немцев руками в заляпанных по самый локоть оранжевых хозяйственных перчатках. Картина Репина "Не ждали". Неловко улыбнувшись, я криво состроила глазки. В ответ Зеленевский, автоматически включив обаяние, промурлыкал, что я буду красить ободранную из-за удара дверь. Двусмысленное "Для Вас, Николай Вячеславович, все, что угодно", сказанное видимо чрезмерно томным голосом, повергло студентов в состояние глубокого шока и вызвало, судя по всему, мысли, если и не сильно далекие от анатомии, но уж всяко не применительные к остеологии тазового пояса коровы. Дальше все пошло своим чередом... Зеленевский продолжил вещать об особенностях буренкиного строения, при этом нежно наглаживая все впадинки и выпуклости потемневшего от времени анатомического препарата. Я пыталась отмыть ошметки собаки и ее же кровищу от себя и перчаток, а студенты кажется сплетничали. И мне даже точно известно о ком.

GOZIK: По моему, изучение половой системы на первом курсе - это не серьезно. Студент в это благословенное время слишком озабочен личной жизнью, не сильно обременен интеллектом и соответственно не готов правильно оценить необходимость данной информации. Эту тему нужно осваивать лет с 25-ти минимум, когда гормоны уже поулеглись, а член быка воспринимается не только как неприличная штукенция, но и как естественная часть бычьего организма, строение которой надо знать будущему врачу для работы. Однако в 17-18 лет эстрогены и тестостерон бьют по голове, мешая адекватно воспринимать материал, и дают простор анатомическим фантазиям. Но морфология половой системы входит в программу именно на первом курсе. Факт. Штудирование данной темы лично для меня началось с того, что на меня попал формалин. Нам показывали строение конячьей пиписьки со всеми деталями, включая крайнюю плоть, которая оказывается фигово фиксируется пинцетом при сильном натяжении. Пинцет соскочил, препарат хлюпнул и стрельнул формалином мне в глаз, давая одногруппникам законный повод говорить, что на Рудницкую кончил член мертвого коня. Дескать, я настолько крута, что о живых уже и говорить не надо. В теории такая оценка моей сексуальности должна была бы польстить, но мне было как-то пофиг, ибо глаз сильно защипало и я понеслась его промывать от такого специфического эякулята. Вернулась я как раз к демонстрации соответствующего теме препарата хряка. Он - препарат - как известно, похож на штопор. Видимо отсюда пошла поговорка, что на каждую хитрую задницу найдется хрен с винтом. Эта ценная информация и была озвучена преподавателем, вызвав вполне уместный ржач обучаемых недорослей. Имелся у нас в группе один интересный вьюноша, не буду называть его фамилию. Славился он тем, что устраивал шоу из каждого своего ответа, причем от предмета это не зависело. Человек он был усердный, но глупый до невозможности. Старательно зазубривая материал, Леша при ответе умудрялся все настолько нелогично переврать что даже люди с полной атрофией чувства юмора сползали под стол. Особенно мне запомнился его ответ по теме "Строение мочевой системы самца". Вопрос, собственно, был не из сложных, поэтому мы, не ожидая ничего экстраординарного, спокойно занимались своими делами. Леша вещал вполне вроде правильно, ничего не перепутал, органы назвал верно, но вот вопрос на какой кости находится мочевой пузырь заставил его задуматься. Я сидела на первой парте и как нормальный студент, исповедующий принцип взаимовыручки, подсказала, что на лонной. Алексей не услышал, в его глазах появилась паника. Я зашептала громче. Не помогло. Ко мне присоединилась добрая часть группы, хором скандируя "На лонной! На лонной!". "На лобной" - сказал Леша и мы резко озадачились, представляя анатомию самца с мочевым пузырем в таком месте. А во лбу звезда горит. Преподаватель тоже удивился, внимательно оглядел Лешкин фейс, ухмыльнулся и интеллигентно поинтересовался - если учесть подобное расположение данного органа, не мешают ли студенту N тестикулы, которые в таком случае должны закрывать глаза. Смотреть тестикулы не мешали, зато, судя по всему, затрудняли прохождения звука напрямую в уши и еще каким то образом влияли на мыслительную деятельность, т.к. еще в течение 5 лет Алексей радовал одногруппников и преподавателей перлами собственного разума. Еще была научная работа по остеологии конечностей зебры, которую мы на пару с приятелем Сашей сначала писали, а потом озвучивали на конференции. Надо сказать, что наш научный руководитель был отчаянно ленив, тему нам выдал, а вот заниматься ей не пожелал, резонно предположив, что, во-первых ему оно не надо, а во-вторых мы уж всяко найдем кто нам поможет. Поэтому мы с Саней, эдакими учеными кукушатами, приставали с вопросами ко всем преподам на кафедре. Люди там собрались понимающие и на вопросы отвечали. Предполагалось, что мы сначала почистим кости зебры, покоящиеся в ванной с формалином, потом соберем из них скелет, в процессе чего хорошенько изучим и опишем отличия от лошади. Мы были полны рвения, но благие намерения, согласно народным повериям, хороши как строительный материал для известной всем дороги. Сначала выяснилось, что во время расчленения трупа балбесы первокурсники потеряли половину мелких костей, посему их особенности, описанные в работе, были целиком и полностью плодом наших фантазий. Соответственно, сборка скелета сорвалась уже на начальном этапе, что не могло не сказаться на наглядности презентации. Первым делом мы изучили то, что было в наличии. И при этом сделали важное анатомическое открытие - на тазе тазу тазовой кости зебры есть выступ, похожий на собачий клык, которого (обалдеть!) нет у лошади. Мы помчались к заведующему с вопросами и тазом наперевес. Зелевский засмотрел подсунутую ему кось и прошествовал в анатомический музей к скелету кобылы. Внимательно оглядев заднюю часть экспоната и сравнив ее с аналогичным куском зебры, профессор Зеленевский вынес вердикт: " Его тут нет". Мы поняли, что Нобелевская премия уже почти наша и с энтузиазмом продолжили ковыряться в вонючих костях. Написав статью, Саня и я решили разбавить сухой текст наглядным материалом и устроили фотосессию. Зебра при жизни работала в цирке и, наверное, поэтому была очень фотогеничной. Снимки получились загляденье - жутковатого вида кости на синем бархате. Иллюстрация к "Песни о вещем Олеге". Как оказалось бархатный антураж был нафиг не нужен, ибо показывать все это великолепие предполагалось на агрегате, демонстрирующем снимки в формате "полкомнаты", для чего портреты частей полосатого друга человека необходимо было запечатлеть на специальной пленке. Нормального принтера ни у меня, ни у Саши тогда не було, поэтому я, скинув фотографии из папки "зебра" на диск, потопала в компьютерный магазин "XXI век", дабы умолять продавцов и валяться в ногах у них же. Продавцы оказались людьми молодыми и понимающими, поэтому легко пошли на встречу. Закинули диск в предназначенную для этого часть компьютера и зачем-то решили посмотреть что я имела в виду под "печатайте все". Я в это время, пользуясь оказией, разглядывала принтер моей мечты и знать не знала, что в их, продавцовых, глазах из милой девушки постепенно превращаюсь в маньяка. Робкое "извините" прервало мою экскурсию по залу, я обернулась и по выражению зеленого лица менеджера сразу поняла, что надо было предупредить. Пока я разливалась соловьем и рассказывала что же, собственно, на фотографиях, продавцы молча и подозрительно быстро напечатали слайды, взяли денежку и с натянутыми улыбками попрощались. Удивляясь перемене их настроения, я как-то сразу раздумала покупать у них принтер, который - по словам девушки-менеджера - все равно почему-то не продавался. Дошло до меня только тогда, когда я посмотрела слайды - на них последовательно был изображен весь процесс расчленения зебры, наши кости были в самом конце. "Ну надо же какие нежные!" - подумала я и пошла штурмовать конференц-зал. Сам процесс представления доклада начисто стерся из памяти, помню только то, что было жутко страшно, потом нам хлопали, а затем напоили коньяком. Причем напоили так, что я в анатомичесом музее лазила по скелету бегемота и в экспонате слона, пыталась задушить скелет страуса и примерять шкуру зебры, потом лезла обниматься к заведующему и пить с ним на брудершавт. А потом меня тошнило дома.



полная версия страницы